Красавица и чудовище

Часть четвертая. Никогда больше.

1. Муки совести.
Джерри встретил Роберта сдержанным ликованием. Главный врач приемного отделения опоздал на целых три часа!.. Романо делал вид, что не замечает торжествующих взглядов тех, кого он еще недавно отчитывал за постоянные опоздания. Он просто продолжал работать. Лишь на осторожный вопрос Сьюзен Льюис "Доктор Романо, вы сегодня так опоздали... вы себя хорошо чувствуете?", Роберт ответил:
"Если я один раз опоздал, то еще не значит, что наступил конец света".
Сьюзен это объяснение удовлетворило.
После ссоры у Роберта остался в душе неприятный осадок. Даже, когда Сара простила его, он продолжал себя тихо ненавидеть. Через несколько часов Роберт не выдержал и позвонил Саре домой.
"Сара, - тихо сказал он, стараясь, чтобы никто из персонала этого не услышал, - пожалуйста, скажи, что я дурак".
Сара на том конце провода молчала. Потом осторожно сказала:
"Ну... ты дурак. Полегчало?"
"Нет", - с тяжелым вздохом признался Романо и положил трубку.
Когда у Роберта был перерыв, он быстрым шагом направился к себе домой по заснеженным улицам, продолжая мысленно ругать себя за утреннюю сцену. Удивленная его приходом Сара открыла ему дверь. Она, судя по фартуку, готовила что-то на кухне.
"Роберт, что случилось?" - спросила она, оглядывая несчастного Романо.
Он зашел в прихожую и встал напротив Сары. Глядя ей в глаза, он проговорил:
"Сара, дай мне, пожалуйста, от души пощечину, тогда я успокоюсь".
"Ты из-за того, что произошло утром?" - уточнила Сара.
"Да".
"Но я же тебя простила", - заметила она.
"Но я-то себя нет", - напомнил Роберт.
Сара хотела что-то сказать, но передумала. Вместо этого она стала тщательно вытирать ладонь о фартук. Романо знал, что он это заслужил, тем более, что сам об этом попросил. Но все-таки закрыл глаза. Даже зажмурился. В ожидании удара прошло несколько секунд.
А потом... а потом Сара чмокнула его в нос. Роберт открыл глаза.
"Так нечестно!" - воскликнул он, все-таки чувствуя облегчение.
"Я обязательно дам тебе пощечину, если ты заслужишь, - пообещала Сара. - Ну неужели ты думаешь, что я в состоянии ударить тебя?"
"Разве сейчас я не заслужил? Ну ладно, не хочешь бить, тогда обзови как-нибудь... Ну, какое у тебя самое страшное ругательство?"
"Глупенький ты", - рассмеялась Сара, качая головой.
"Это и есть страшное ругательство?" - приподнял бровь Роберт, в душе радуясь - значит, Сара на него ни чуточки не сердится!
Сара улыбнулась и... бросилась на кухню. Оттуда пахло чем-то паленым. Романо виновато последовал за ней. И тут зазвенел телефон. Роберт оставил Сару и взял трубку:
"Алло?.. Мэнди? Откуда ты знаешь мой телефон?.. Ах, Сара дала... Ну-ну. Сейчас позову".
Сара тем временем заглянула в духовку и сказала "свое самое страшное ругательство":
"Проклятье! Все сгорело!"
"Сара, тебя Мэнди к телефону", - позвал Романо.
"Мэнди? - взяла трубку Сара. - Что-то случилось?.. Ясно. Нет, я не занята... А когда ты придешь? В семь?.. А не долго ли ты собираешься гулять? Ну дела, так дела. Конечно, заменю. Прямо сейчас?.. Хорошо, уже иду. Жди".
Романо смотрел на Сару. Та объяснила, снимая фартук:
"Мэнди попросила меня заменить ее сегодня. Придется идти".
"Тогда вместе пойдем", - предложил Роберт.
"Я еще одеваться буду, - предупредила Сара. - А твой перерыв скоро кончится".
"Я подожду тебя, можешь одеваться сколько твой душе угодно, - улыбнулся Роберт. - Кстати, что ты пыталась готовить?"
"Не спрашивай", - Сара стала подниматься наверх.
"Сара, пожалуйста, не готовь больше в моем доме! - попросил Роберт. - Я не хочу однажды прийти с работы к пепелищу!"
"Я сожгла обед всего второй раз за эти две недели!" - то ли в шутку, то ли всерьез обиделась Сара, останавливаясь.
"Ты ужасно готовишь, Сара", - признался Романо.
"Однако ты ешь", - заметила Сара, уходя в свою комнату.
"Ем и давлюсь", - прошептал Роберт, чтобы она не услышала.
Через полчаса (Роберт еще успел привести в порядок кухню) они пришли в больницу. Джерри залучился улыбкой и радостно заявил:
"Доктор Романо, ваш перерыв кончился почти час назад!"
Вместо ответа Роберт испелил его взглядом. Джерри схватил молчащий телефон и сказал в трубку:
"Окружная больница Кука!.."
Роберт засмеялся и вместе с Сарой поднялся в оперблок.
"Интересно, какие такие дела у Мэнди?" - поинтересовался Роберт, пока они ехали в лифте.
"Все-то тебе надо знать, - улыбнулась Сара. - Какой ты любопытный".
"Я же должен знать, почему тебя срывают из дома в нерабочий день, - пожал плечами Роберт. - Кстати, когда ты закончишь?"
"Мэнди сказала, что вернется около семи. А ты как сегодня?"
"Приду в девять, может позже. Жди. И ничего не готовь".
"А ты не пей много кофе сегодня".
Перед тем, как двери лифта разошлись, они успели поцеловаться целых три раза. У лифта Сару уже ждала переодевшаяся Мэнди.
"Спасибо, Сара, я тебе этого никогда не забуду! За мной не пропадет!" - протараторила она, вбегая в лифт.
"Роберт, - вдруг сказала Сара, - ты меня проводить сюда пришел или..."
"Или, - вздохнул Роберт. - Я к Лиззи".
"Вот значит как, - со странной усмешкой подбоченилась Сара. - Ну иди-иди".
"И как я к ней теперь пойду, когда ты так на меня смотришь?" - спросил Роберт, склонив голову набок.
"Я же сказала "Иди". Я вовсе на тебя не сержусь".
Тут Сару окликнули, и она, еще раз улыбнувшись теплой своей улыбкой, нырнула в суету оперблока. Романо же пошел искать Элизабет. Он нашел ее в предоперационной. Остановился около дверей, глядя на нее через стекло. Лиззи намывала руки, потом словно почувствовав его взгляд, медленно повернула голову. Роберт подавил в себе желание отойти в тень.
"Ну что же ты, Роберт... - услышал он ее полуудивленный голос. - Заходи..."
Роберт шагнул внутрь. Уже не в первый раз. И каждый раз с острым ощущением своей потери.
Элизабет закрыла локтем кран, посмотрела на него.
"Я слышала, ты присутствуешь на операциях Онспо..." - заметила она вполголоса, держа руки на весу.
"Ты что-то имеешь против?" - сухо спросил Роберт.
"Нет... Я просто хотела спросить... а почему когда я оперирую..." - она замолчала.
Романо даже и не думал об этом. Он лишь пожал плечами.
"А ты... хочешь?" - спросила Элизабет.
Он не знал. Он боялся, что при виде оперирующей Лиззи ему станет еще хуже. Роберт шагнул в пропасть.
"Хочу".

2. "Ты все еще хирург".
Элизабет оперировала и изредка поднимала на Роберта глаза. Он стоял в отдалении, следя за каждым ее движением, ловя каждое слово, которое изредка роняли в операционной. Он молчал, только смотрел. Элизабет это очень беспокоило. Медсестры будто и не замечали Роберта, уже привыкли к нему.
"Роберт, - наконец заговорила Элизабет, - ты сегодня когда кончаешь?"
Он нехотя поднял глаза с ее рук на лицо.
"А что, есть какие-то предложения?" - спросил он. По глазам было невозможно понять шутит он или всерьез.
"Я просто спросила".
А точнее Элизабет просто захотелось услышать его голос. Все тот же. Все тот же...
Размеренную операцию нарушило неожиданное происшествие. Внезапное кровотечение. Элизабет пыталась справиться с ним в одиночку, потом крикнула медсестрам:
"Вызовите Онспо!"
Роберт наконец очнулся от созерцания операции и поднял голову. Медсестра выбежала в коридор и вскоре вернулась.
"Он на операции", - сообщила она.
"Ну хоть кого-нибудь! - отчаянно воскликнула Элизабет, кровь заливала ее руки. - Отсос!"
"Доктор Кордей, я никого не могу позвать", - очень убедительно произнесла медсестра.
"Я одна не... Черт!.."
"Тахикардия!" - объявила Ширли.
Роберт ничего не мог сделать, он лишь следил за стараниями Элизабет спасти пациента.
"Роберт!" - вдруг крикнула она.
"Что?" - спросил Романо.
"Помоги мне!" - ее глаза были полны отчаяния.
"Что?!" - Роберт расширил глаза, сердце его заколотилось.
"Что слышал! Ширли, помоги Роберту надеть перчатки и халат!" - приказала Элизабет.
"Ты с ума сошла! - воскликнул Роберт. - Я не хирург больше! Лиззи, ты должна справиться одна!"
"Роберт, ты все еще хирург! Ну же!!!" - она умоляюще посмотрела на него.
Он растерянно перевел взгляд на Ширли. Потом кивнул. Ширли помогла ему надеть перчатку и халат, он подошел к операционному столу, унял в себе дрожь...
"Лиззи... ты уверена?.." - еле слышно прошептал он, вместо сердца в груди была пустота.
Больше всего на свете Элизабет хотелось выкрикнуть "ДА!!!", но она, увидев страх в его глазах, поняла, как Роберт растерян.
"Да, Роберт, - очень ласково, насколько позволяла ситуация, произнесла она, - ты можешь, я верю в тебя".
Романо глубоко вздохнул и взял дело в свои... в свою руку. Одной рукой оперировать было куда сложнее. Но рядом была Элизабет, она помогала ему. Роберт знал, что нужно делать. И постепенно успокоился. Ободряющие взгляды Лиззи и Ширли придавали ему уверенности. Все было как раньше. Ну... не считая того, что у него только одна рука. Роберт вспомнил слова Сары, сказанные сегодня утром: "Но я верю, что ты можешь делать все, что угодно. Если честно - даже оперировать". Кровотечение вот-вот уймется, нужно только...
Дверь распахнулась.
"Роберт!" - воскликнул пораженный Дональд Онспо.
Романо даже на него не посмотрел. Но посмотрела Элизабет. И она испугалась.
"Роберт, немедленно отойди от пациента!" - велел Онспо.
"Одну секунду!" - попросил Роберт, потому что еще чуть-чуть, и он остановит кровотечение.
"РОБЕРТ, ОТОЙДИ!!!" - рявкнул Онспо.
Роберт вздрогнул. Отошел. Разъяренный Дональд занял его место.
"Кто тебе позволил оперировать? - бросил он через плечо. - Уйди, Роберт, тебе здесь не место".
Романо не шевельнулся.
"Роберт, - угрожающе начал Дональд, - выйди немедленно!"
Романо и тогда не шевельнулся. Ширли взглянула в его почти черные глаза и поняла, что он отсюда не уйдет никогда. Она подошла к нему и, мягко взяв за руку, увела его, неожиданно послушного, из операционной. В коридоре она сняла с него халат и окровавленную перчатку. Он стоял рядом с медсестрой, смотря сквозь нее. Ширли помогла надеть ему голубой халат. Он не сопротивлялся ее помощи. Потом поднял глаза.
"Ширли..."
"Да, доктор Романо?" - с готовностью откликнулась медсестра.
За стеклом операционной Элизабет кричала:
"Разряд!.. Снова!.."
Роберт вздрогнул.
"Ничего..." - покачал он головой.
"Доктор Романо, вам нужно отдохнуть, - заметила Ширли, чувствуя, что у него высокая температура сквозь ткань его хирургического костюма. - Хотите я провожу вас до ординаторской?"
Она придерживала его за локоть, потому что Роберт был очень бледным и каким-то внезапно ослабевшим.
"Что?.. Нет, я сам..." - он шагнул в сторону, чуть качнулся и твердыми шагами направился в ординаторскую.
Ширли тревожно смотрела ему вслед.

3. Лихорадка.
Роберт упал на диван. Жар окружал его и душил. Резкая горечь от потерянной хирургии вновь полоснула его по сердцу. Но теперь все было еще хуже. Он знал, что он мог, но ему было нельзя. И теперь уж ничего нельзя сделать. Как уговорить, убедить всех остальных, что он действительно может? Роберт вспомнил, как кричал на него Дональд, и понял: не убедить...
Он лежал на диване и мучительно кусал губы. Потому что он чувствовал: сегодня он последний раз коснулся к хирургии - к своего рода волшебству. Но Романо не был благодарен судьбе за последний шанс. Потому что теперь стало еще хуже.
Он уже успокоился, свыкся с мыслью, что он больше не хирург, но теперь... теперь... Его страсть к хиругии ожила, как только он встал к операционному столу. Ожила и не погасла, но лишь разгораясь с новой силой. Страсть эта сжигала его душу. И мысль о том, что ему рано или поздно придется спуститься в приемное отделение, была просто невыносимой.
Прошло несколько часов. Когда душевная боль дала ему короткую передышку, он, совершенно измученный, сел. Высокая температура вроде бы спала. Но чувствовал Роберт себя отвратительно. В ординаторскую за это время так никто и не вошел. Потом раздались шаги. Вошла утомленная Элизабет. Увидев Роберта, она остановилась.
"Что?" - хрипло спросил Роберт.
"О чем ты?" - спросила Элизабет, опускаясь рядом с ним на диван.
"О пациенте".
"Он умер", - ровно произнесла Элизабет.
"Вы... не спасли его?" - не веря своим ушам, спросил Роберт.
Он ушел из операционной только потому, что пришел Онспо. Он ушел, не думая о пациенте, он был уверен: его спасут.
"Нет, слишком сильное кровотечение. Ты же видел".
Роберт вскочил на ноги, стал нервно шагать взад и вперед по ординаторской.
"Я же почти все сделал... Я же его почти спас... Как вы могли... Ведь все уже было кончено... Я думал, вы сможете..." - говорил он.
Элизабет с опаской следила за ним.
"Я же мог! - неожиданно воскликнул Роберт. - Я почти спас его! Если бы не Дональд..."
"Роберт, не надо, - попросила его Элизабет, - ты бы не смог его спасти, даже Онспо не..."
"Я знаю, что я его почти спас, кровотечение было почти остановлено, когда он пришел!"
"Роберт, не будь таким самоуверенным".
"Если вы не смогли его спасти, это не значит, что его не мог спасти я!"
"Хватит, прошу тебя".
"Ну, почему, почему вы не верите, что я могу оперировать?!" - воскликнул Роберт.
"Я-то верю, - тихо заметила Элизабет. - Сядь, успокойся..."
Он сел, его вдруг забило крупной дрожью. Элизабет обняла его, пытаясь успокоить, потому что догадывалась, что сейчас испытывает Роберт.
"Все в порядке, все в порядке, - шептала она ему на ухо. - Дай время, Онспо успокоится, он же не знает, какой ты у нас хороший хирург. Я верю, что ты можешь оперировать одной рукой. Сегодня ты был просто великолепен, честно. А Онспо просто испугался за пациента..."
Роберт замотал головой.
"Нет, его просто разозлило, что я его ослушался".
"Я поговорю с ним, хочешь?" - предложила Элизабет.
"Нет, не надо. Он все равно не разрешит".
Роберт постепенно успокаивался, но потом вдруг понял, что это неправильно. Он понял, чего ему хочется - быть сейчас с Сарой.
"Я... я пойду", - он осторожно высвободился из объятий Элизабет.
"Куда?"
"К Саре", - честно ответил Роберт.
И увидел, как сжались ее губы в прямую тонкую полоску.
"Элизабет, прости меня, конечно, что напоминаю, но... если бы тебе было очень плохо... и Марк был бы жив, ты бы к кому пошла: ко мне или к Марку?"
"К Марку, - ответила Элизабет и добавила, - а Сара тебе еще не жена".
Роберт понимал, что Элизабет беспокоится за его состояние, поэтому постарался улыбнуться:
"Поправка, Лиззи: еще не жена".
Элизабет нахмурилась.
"Шучу-шучу. Не бойся, все со мной в порядке".
Он вышел из ординаторской и устремился искать Сару. Только она сейчас в состоянии помочь ему, одних ее глаз будет достаточно, одной улыбки... Где же она может быть?
Вдруг на поясе завибрировал пейджер. "Неужели из приемного?" - мысленно простонал Роберт и поднес к глазам пейджер:
"Кабинет главного врача больницы. Срочно".
"Что Ей от меня может быть надо? Да еще срочно..." - удивился Роберт и направился в ее кабинет. В свой бывший кабинет.
Перед тем как зайти туда, он осмотрел дверь и мысленно зачеркнул на ней табличку: "Доктор Кэрри Уивер". Он до сих пор не мог привыкнуть, что этот кабинет больше ему не принадлежит. Сколько раз Уивер просила его стучать, прежде чем войти...
Дверь распахнулась без стука. За столом сидела Кэрри Уивер, а в кресле Дональд Онспо. Они о чем-то переговаривались вполголоса. Роберт закрыл дверь. Они наконец подняли на него глаза.
"О, Роберт, - медово улыбаясь, произнесла Кэрри. - Присаживайся", - она кивнула на второе кресло.
"Я постою", - ответил Роберт.
"Разговор будет долгим", - предупредила его Уивер.
Роберт не шевельнулся, прижимаясь лопатками к двери. Он уже понимал, какой это будет разговор.

4. Приговор.
"Роберт, ты догадываешься, наверное, о чем пойдет речь", - начал Дональд.
Романо молчал. Онспо невозмутимо продолжал:
"Ты был отстранен от хирургических операций еще в феврале. Я разрешил тебе присутствовать на операциях, потому что понимаю, как тебе тяжело расстаться с хирургией".
Роберт поглядел на равнодушное лицо Дональда. "Понимаешь ты, как же".
"Но то, что ты сегодня сделал... - Онспо покачал головой. - Ты подорвал мое доверие к тебе, Роберт. Из-за тебя мы потеряли пациента".
Ничего. Ни гнева, ни возмущения. Очень спокойно Роберт ответил, не глядя в глаза Дональду:
"Это ты убил пациента. Ты не дал мне закончить. Я его почти спас".
"Не надо, Роберт, строить из себя героя, - встряла в разговор Кэрри. - Ты понимаешь, что ты мог натворить одной рукой!"
"Заткнись, ты ничего не понимаешь в хирургии", - без злости попросил Роберт.
Как ни странно, Уивер не рассердилась его дерзости. Дональд - тоже.
"Роберт, ты не имеешь права оперировать. Чтобы не вводить тебя в искушение, я запрещаю тебе присутствовать на операциях. Я запрещаю тебе заходить в оперблок. И я запрещаю тебе носить хирургический костюм".
Онспо сделал паузу, видимо, ожидая, как возмутится Роберт, как рассердится... Но Роберт молчал.
"Ты больше не хирург. Какому врачу из приемного отделения я разрешал присутствовать на операциях - в рабочее время? Какой врач чаще всего поднимался в оперблок - просто так? Роберт, какой врач еще носит хирургический костюм?.. Ты не хирург, Роберт, опомнись!"
Тишина. Уивер смотрела на Дональда и изо всех сил скрывала довольную улыбку.
"Ты должен вернуться к своей работе, Роберт. В приемное отделение, - заключил Дональд. - И если я узнаю, что ты нарушил мой приказ..."
"Это все?" - бесстрастно спросил Роберт, нащупывая позади себя дверную ручку.
"Нет, не все, - заговорила наконец Кэрри. - Мое решение не имеет отношения к сегодняшнему инциденту. Мы с Дональдом все обдумали. Ты не можешь быть главным врачом приемного отделения".
"Почему?" - выговорил Роберт.
Уивер ожидала этого вопроса.
"Потому что ты самая неподходящая кандидатура для этой должности. На тебя поступали жалобы, ты всегда кричишь на подчиненных, срываешь на них свою злость и вообще... злоупотребляешь служебным положением. Я же предупреждала тебя, что эта должность временная еще в апреле. Ты меня не слушал".
"И... что же мне теперь делать?" - спросил Роберт.
"Ты что, не можешь представить свою жизнь, если у тебя не будет власти? - приподняла бровь Уивер. - Очень на тебя похоже. Ты будешь простым врачом, как и все остальные. Или это слишком низко для Ракеты Романо?"
"Это - все?" - спросил Роберт тихо.
"Да. Ты свободен, Роберт. Иди домой. Потому что ты уволен за свой сегодняшний проступок на месяц. Потом ты вернешься и будешь, как все остальные".
Роберт толкнул дверь, вышел. Он был совершенно спокоен. Он спустился в приемное отделение, чувствуя, что все кругом будто в тумане. Он снял с себя халат, надел пальто и направился к выходу.
"Доктор Романо, ваша смена еще не закончена, - напомнил Джерри. - Вы и так сегодня опоздали, да еще..."
За дерзость его нужно было отчитать. Роберт обернулся.
"Оставь меня, пожалуйста, в покое", - попросил он и вышел из больницы.
Через две недели будет Рождество, все кругом было в снегу, на некоторых домах уже была праздничная иллюминация. Даже в прошлое Рождество что-то затеплело на душе у Роберта, а теперь...
Романо вошел в свой дом. Переоделся. Он коснулся своего лба, температуры вроде бы больше не было. Сильно клонило в сон. Сара придет еще нескоро...

Но Роберт ошибался. Мэнди вернулась на работу раньше, чем рассчитывала. Она подбежала к Саре, которая меняла пациенту капельницу.
"Угадай, кто?" - спросила она лукаво.
"Мэнди! - обрадовалась Сара. - Ты же сказала, что придешь в семь! А еще только пять часов!"
"Так вот вышло. Ты не рада?"
"Рада, конечно. Ну, заступай на дежурство, а мне пора идти", - они подошли к стойке медсестер.
"К... доктору Романо?" - осмелилась спросить Мэнди.
"Нет, он сегодня поздно придет, - опечалилась Сара. - А ты что-то имеешь против?"
"Нет, просто это так странно, - Мэнди улыбнулась. - Ты и доктор Романо. Ну и как он... ну, не на работе?" - поинтересовалась Мэнди.
Несколько медсестер прислушались.
"Ну... он хороший. Иногда капризный, но хороший. Его просто нужно получше узнать".
"И он что, ни разу не накричал на тебя?" - удивилась Кэсси, которой частенько попадало от Роберта.
Сара вспомнила сегодняшнюю ссору.
"Ну, мы ссоримся... иногда, но тут же миримся. Как и все, впрочем, - Сара вдруг спохватилась. - Роберт меня убьет, если узнат, о чем я тут с вами болтаю".
"По правде убьет?" - уточнила Кэсси.
"Это просто такое выражение. Он не жестокий. Иногда он даже беззащитный", - призналась Сара и, прикусив язык, ушла в раздевалку.
Медсестры переварили услышанное. Когда Сара вышла из больницы, к стойке подошла Ширли.
"Вы не видели доктора Романо?" - спросила она у медсестер.
"Нет", - покачала головой Кэсси.
Медсестры захихикали.
"А Сару?"
"Она только что ушла, - сообщила Кэсси. - А что случилось?"
"Доктор Романо", - кратко объяснила Ширли и отошла от них.
Сара пришла домой в очень хорошем настроении. Все было так солнечно, полно пушистого снега и рождественского настроения, что хотелось петь. Одно лишь огорчало Сару - Роберт придет сегодня только в девять часов. Но тут она увидела его пальто в прихожей. "Роберт дома!" - обрадовалась Сара и позвала его:
"Роберт".
Нет ответа. Сара прошла в полутемную гостиную. Роберт спал на диване. Сара вздохнула. В последнее время его кошмары участились. Когда Сара спрашивала его, что ему снилось, он лишь качал головой. Но можно было догадаться - опять несчастный случай, вертолет. Он просыпался по ночам в холодном поту, она успокаивала его, как могла. И Роберт засыпал несразу. И часто перед сном Роберт стал принимать снотворное - чтобы спать без снов. Вот и сейчас на столике лежала упаковка со снотворным.
Сара несколько секунд смотрела на Роберта. Нахмурилась. Потом коснулась ладонью его лба. Лоб был холодным. Ее пальцы скользнули ниже - по щеке, к шее, к груди... Сара села рядом с Робертом, он еле слышно дышал. Или... Сара взяла его руку, попыталась нащупать пульс... Потом схватила коробку со снотворным. Оттуда на пол упала пустая облатка.
Сара дала Роберту хлесткую пощечину. Голова его безжизненно мотнулась. Сара вскочила на ноги, которые внезапно ослабели и задрожали. Нет, нет, нет! Нет, пожалуйста, не надо!..
Слезы сами бежали по ее лицу, пока она искала в кармане телефон, трясущимися пальцами нажимала кнопки.
"9... 1... 1..."
Сара всхлипнула. Ее глаза уже привыкли к полумраку, и она могла увидеть смертельно бледное лицо Роберта. Господи, как же он будет ненавидеть ее, если выживет. Ведь повезут его в Окружную больницу Кука. В ненавистное приемное отделение...

5. Смертельная доза.
"Ты слышала, Ширли?" - глаза Бэрил странно горели.
"О чем именно я должна была слышать?" - рассеянно спросила Ширли.
"Доктора Романо привезли в приемное с передозировкой снотворного!" - выпалила Бэрил.
"Что?!" - Ширли застыла.
"Что, не знала? - заулыбалась Бэрил. - У нас об этом еще никто не знает, а внизу только об этом и болтают!"
"Он живой хотя бы?"
"Я не знаю. Он в травме", - пожала плечами Бэрил.
"А доктор Кордей знает?" - спросила Ширли.
"Я же сказала: у нас никто не знает", - напомнила медсестра.
Ширли помчалась искать Элизабет. "Я так и знала, так и знала, - лихорадочно думала Ширли, - После того, что случилось в операционной, он был так подавлен. Но я же не знала, что он совершит самоубийство!"
"Доктор Кордей! - выкрикнула Ширли. - Доктора Романо привезли в приемное отделение! Передозировка снотворного!.."
Элизабет качнулась. Прижала пальцы ко рту.
"О боже мой, - выдавила она, потом крикнула: - Где он?! В приемном?"
"Да", - кивнула Ширли.
Элизабет кинулась к лифту. Ширли закрыла глаза. Только бы он выжил!
"Где он?" - Элизабет подлетела к стойке регистрации.
"Романо? В третьей палате. Живой он, живой", - успокоил ее Джерри.
Элизабет попыталась успокоиться и выровнять дыхание. Провела ладонью по лицу. Подошла к третьей палате и толкнула дверь.
Рядом с кроватью на стуле сидела Сара Бэкетт, плечи ее были опущены, она всхлипывала. Элизабет осторожно подошла к ней. На кровати лежал не Роберт. Всего лишь его бледная тень. Обеими ладонями Сара держала его за руку. Глаза Роберта были закрыты, он ровно дышал.
"Сара", - мягко окликнула Элизабет.
Она подняла на нее красные от слез глаза.
"Доктор Кордей, - кивнула Сара. - Вы уже слышали, да?"
"Да, только сейчас узнала, - Элизабет перевела взгляд на Роберта. - Как же его угораздило?"
"Я... я не знаю. В последнее время Роберт, он часто пьет снотворное, чтобы кошмары не снились. А сегодня я пришла, а он... я даже сначала... не поняла", - она задрожала.
"Но теперь-то с ним все в порядке", - попыталась успокоить ее Элизабет, хотя она и сама нуждалась в утешении.
Элизабет сняла с себя голубой халат и накинула его на Сару.
"С-спасибо, доктор Кордей", - всхлипнула Сара, последний раз вздрагивая.
"Зови меня Элизабет", - чуть улыбнулась Элизабет.
"Хорошо... Элизабет".
Обе женщины молча смотрели на бледное лицо Роберта. По щеке Сары скатилась еще одна слеза. Элизабет обняла Сару и прошептала:
"Не плачь, не плачь, пожалуйста, иначе я тоже сейчас заплачу..."
"Ну, почему, почему это случилось с Робертом? - всхлипывала Сара, прижимаясь к Элизабет. - Ему и так в последнее время несладко, а тут... еще... Доктор Ковач сказал, что это была смертельная доза... Он же еле выкарабкался... боже..."
Дверь открылась. Элизабет вздрогнула, обернулась, выпустив Сару из своих рук. На пороге стояла Кэрри Уивер.
"О. Значит это правда", - заметила она без выражения.
Сара закаменела. Она, не поворачиваясь к Уивер, еще сильне сжала руку Роберта. Элизабет решительно подошла к Кэрри.
"Кэрри, пожалуйста, только не сейчас. Уйди, хорошо?"
"Я просто хотела убедиться, что это правда. Что с ним случилось?"
Элизабет твердо взяла Уивер за руку и вывела ее из палаты.
"Передозировка снотворного. Разве тебе об этом не доложили?"
"Нет, не доложили. А я должна обо всем знать".
"Не обо всем. Уходи, Кэрри", - Элизабет вошла в палату и закрыла дверь у самого носа Уивер.
Сара судорожно вздохнула.
"Ты устала, Сара, иди домой, выспись, уже поздно".
"Я не могу оставить его", - Сара не отводила глаз от Роберта.
"Я буду с ним", - заметила Элизабет.
"Нет, - Сара помотала головой. - Я не смогу уснуть".
"А здесь?" - Элизабет кивнула на вторую кровать.
Сара оглянулась, заколебалась.
"Хорошо. Только ты не отходи от него, ладно? А я и в самом деле устала".
Она поцеловала Роберта в лоб и, сняв ботинки, забралась на кровать. Она несколько секунд смотрела на Роберта, а потом уснула. Элизабет села на ее прежнее место и взяла почему-то очень холодную ладонь Роберта в свои руки. Тот вдруг шевельнулся, приоткрыл глаза.
"Зачем?" - прошептал он.
"Что, Роберт? - Элизабет заботливо склонилась над ним. - Роберт, о чем ты?"
"Зачем? - тверже повторил он, щурясь от яркого света лампы. - Зачем вы меня спасли?"
Элизабет потрясенно застыла. А Роберт вдруг выкрикнул, собрав для этого все свои силы:
"Я вас просил, да?!"

6. Тяжкая правда.
"Как вы посмели... Для вас мое мнение ничего не значит? Я же решил, что я хочу умереть! Зачем вы меня спасли?!"
Он дернулся, чтобы сесть, но тут же закрыл глаза, потому что мягко накатила тошнота.
"Роберт, но..." - Элизабет оглянулась на Сару, та спала, лишь хмурила во сне брови.
Значит, не передозировка. Нарочно? Значит... это было самоубийство?..
"Элизабет, как ты могла? - спросил Роберт тише, видимо, из-за общей слабости. - Если я принял смертельную дозу, то можно было догадаться, что это не случайность и не реанимировать меня. Зачем - вы - меня - спасли?"
Элизабет не знала, что ему ответить. Она была в растерянности.
"Что же мне теперь делать? С крыши сброситься? Надо было так и поступить, я не подумал о таких вот... благодетелях, как вы".
"Роберт, но зачем?" - выдавила наконец Элизабет.
"Да потому что я так хочу. А вы думаете только о том, как бы кого-нибудь спасти. Против его воли. Ну не хочу я жить, зачем вы насильно меня заставляете?"
Он закрыл глаза, часто подышал. Потом открыл глаза, смотрел в потолок. Затем Роберт резко побледнел.
"Роберт, что с тобой?!" - перепугалась Элизабет, хватая его за руку.
Тот вырвал руку. На лице - по-прежнему ни кровинки.
"Я... в приемном отделении?" - спросил он напряженным голосом.
"Да, но..."
Он вдавил затылок в подушку, кусая губы.
"Я ненавижу вас. Как вы могли... Как вы могли допустить, чтобы меня привезли сюда? Все же... все же видели!" - он тихонько застонал.
"Роберт, о чем ты?" - Элизабет уже чуть не плакала.
"Все видели, как я тут... как меня... Боже, какой позор... Это войдет в летописи Окружной больницы Кука, и Пратт будет рассказывать об этом своим внукам, если они у него будут... Ну почему я не умер? Все теперь будут смеяться... Боже, боже, боже..."
"Роберт, да над чем смеяться! Ты чуть не умер! Они еле тебя спасли!"
Сара на соседней кровати заворочалась, но не проснулась - из-за усталости и сильных переживаний.
"Ты что, не знаешь их, Кордей? - Элизабет вздрогнула. - Они смеются надо всем! Над тем, что у меня нет руки, над тем, что у меня есть девушка, надо всем, что я ни сделаю! Особенно Пратт... И Фрэнк тоже".
Элизабет слушала его, приморозившись к стулу. Она и не знала, как приемное отделение приняло своего нового главного врача. Не знала о насмешках. Это был уже не тот Роберт, которого она знала. Прежний Романо никогда бы не позволил никому смеяться над собой.
"Они всегда смеются у меня за спиной. Даже Льюис иногда, хотя она почти единственная, кто не издевается надо мной. А Галлант с Расготрой, наверное, еще просто не доросли".
Элизабет и не знала, что все так плохо. Не из-за этого же Роберт совершил самоубийство! Так из-за чего же?! Может из-за того пациента, которого ему не позволил спасти Онспо? Но нет, он бы не стал из-за этого!..
А Роберт продолжал гаснущим полушепотом:
"И вот теперь меня привезли в машине скорой помощи. С передозировкой. И все это видели. И видели, как меня спасали в травме. Ну просто отлично. Кордей, если у тебя есть сердце, то, пожалуйста, введи мне смертельную дозу морфия. Настоятельно тебя прошу. Иначе я сделаю это сам".
Его глаза были серьезными. В жилах Элизабет застыла кровь.
"Роберт, ты просто сумасшедший! Ты пытался совершить самоубийство! Ты понимаешь? Я не позволю тебе ничего с собой сделать! Потому что ты чокнутый! И хватит называть меня Кордей!"
"Заткнись, Кордей! - с неожиданной злобой крикнул Роберт. - Убирайся отсюда! Я тебя ненавижу! Уходи!"
Элизабет резко поднялась.
"Прекрасно! Я уйду!" - она вышла и хлопнула дверью.
Она решительно прошла через приемное отделение, дошла до женского туалете и только там расплакалась.
Роберт с ненавистью смотрел ей вслед, потом, часто дрожа, попытался успокоиться. Потом повернул голову.
На соседней кровати спала под голубым халатом Сара. На ее измученном лице еще виднелись невысохшие следы слез. Ее рука свесилась с кровати. Роберт вздрогнул и протянул ладонь, чтобы коснуться ее полупрозрачных пальцев. Не дотянулся.
"Сара", - еле слышно позвал он.
Та не ответила, спала. Когда через полчаса в палату снова вошла Элизабет, Роберт уже крепко спал. Но зато тут же проснулась Сара. Она взглянула на заплаканную Элизабет, но промолчала. Зато спросила:
"Он не приходил в себя?"
"Приходил, - мрачно сообщила Элизабет. - Выйдем, вдруг он проснется. Надо поговорить".

7. Зачем ты это сделал?
Обеспокоенная Сара вышла следом за Элизабет из палаты.
"Что случилось, Лиззи? - спросила она, тревожась. - Ой, прости - Элизабет".
"Ничего-ничего... - Элизабет огляделась, никого рядом не было. - Сара, это была не просто передозировка. Это была попытка самоубийства".
Сара побледнела.
"Он сам мне сказал. Он против того, что его спасли".
"Но... из-за чего?" - выдохнула Сара, оглянувшись на дверь.
"Я не знаю. Вы в последнее время... между вами все в порядке?" - деликатно поинтересовалась Элизабет.
"Д-да. То есть... - Сара поморщилась. - Мы с ним сегодня утром поссорились".
"Сильно?" - спросила Элизабет осторожно.
"Наверное, да. Он так кричал на меня, а я сказала... что ненавижу его, - Сара вскинула глаза на Элизабет, у которой потемнело лицо. - Но мы помирились! Тут же. Все было нормально. Он потом попросил у меня прощения. Даже... - Сара тепло улыбнулась, - просил меня дать ему пощечину. Я, конечно же, не дала. Я не думаю, что из-за этого он бы так поступил".
"Я тоже. Но из-за чего тогда? Правда сегодня была еще одна проблема".
"Какая же?" - дернулась Сара.
"Он сегодня оперировал".
"О боже", - проговорила Сара.
"Да. Он почти спас пациента, который истекал кровью, но пришел Онспо и запретил ему оперировать. Он был так растроен, но я успокоила его, как могла, - при этих словах Элизабет опасливо взглянула на Сару, - а потом он сказал, что пойдет к тебе. Он ведь пришел к тебе, верно?"
Сара медленно покачала головой.
"Странно, - заметила Элизабет. - Джерри мне сейчас сказал, что Роберт и домой раньше ушел. Почти сразу же после того, как мы разговаривали в ординаторской. Когда он ушел от меня, он даже улыбался, шутил".
"Что же могло случиться за это короткое время?" - спросила Сара.
"Я не знаю. Но он так зол на меня, будто я его вытащила. Роберт кстати очень обеспокоен тем, что его видели в таком состоянии. Ты же его знаешь. Кто им занимался?"
Сара вспомнила, как в приемное привезли Роберта. Все, кто увидел Роберта, забыли о своих пациентах. Но никто не шевельнулся. И это было дико. Затем очнулась Сьюзен и бросилась к каталке. Сара вспомнила ее округлившиеся глаза, когда никто больше не подошел, и некоторые врачи даже продолжили свою работу. Потом Ковач передал своего тяжелого пациента двум стажером и подключился к Льюис. Потом к ним присоединились Чуни и, уже в травме, Халей. Сара прошла за ними, но стояла у дверей, слезы продолжали течь по ее щекам. Когда Лука взялся за дефибрилляторы, Сара начала тихонько молиться про себя.
"Сара", - позвала Элизабет.
Сара вздрогнула.
"Что?"
"Я спросила тебя, кто занимался Робертом", - напомнила Элизабет.
"Доктор Льюис и доктор Ковач. Ну еще Чуни и Халей, - ответила Сара. - Ли... Элизабет, ну неужели же он это нарочно?"
"Да, Сара. И мне кажется, он может повторить это снова".
Сара повернулась и вошла в палату. Роберт все еще спал, лишь вздрагивал во сне. Сара села рядом с ним.
"Ты же не мог это сделать, Роберт, ты не мог", - шептала она, гладя его руку.
Элизабет положила ей ладонь на плечо.
"Сара, только не надо спрашивать Роберта, когда он проснется, почему он это сделал. Надо немного подождать. Он должен успокоиться", - сказала она вполголоса.
"Я знаю, - кивнула Сара. - Знаешь, Элизабет, еще недавно я была просто счастлива. Нам было так хорошо друг с другом. А сегодня я пришла и..."
"А как вы познакомились?" - спросила Элизабет, садясь на кровать, рядом с Робертом.
Ей хотелось отвлечь Сару от печальных мыслей. Это помогло. Сара улыбнулась.
"Он лежал в палате после несчастного случая. Я однажды пришла к нему и увидела, какой он. Он ведь не такой, как о нем все думают. Я сначала так боялась. Думала, как это: медсестра и пациент. И еще того хуже: медсестра и главный врач больницы. Но потом все стало так просто, когда я узнала, что и он любит меня. Представляешь, Элизабет, я приходила к нему каждый день тайно, чтобы никто не узнал. Я вздрагивала от каждого шороха, боялась, что нас кто-то увидит. У Роберта не нервы, а канаты. Ему было все равно, пусть даже под дверью топчится больница - подслушивает и подглядывает. А потом мне пришлось уехать к отцу. Я только сейчас в октябре приехала".
Элизабет слушала Сару и понимала, почему Роберт полюбил эту девушку. Сара сразу поняла, какой он на самом деле, и не мучила ни его, ни себя столько лет, как делала это сама Элизабет. Дверь чуть приоткрылась.
"Доктор Кордей, - позвала Чуни. - Вас к телефону".
"Сейчас, - кивнула Элизабет и взглянула на часы. - О, уже час ночи. Наверное, это Крис звонит. Сара, мне нужно домой, ты держись, хорошо?"
"Ладно", - согласилась Сара.
"Ложись, поспи", - попросила Элизабет.
Сара еще раз кивнула и нехотя оторвала взгляд от Роберта.
"Спасибо тебе, Лиззи. Ой, прости - Элизабет".
Элизабет улыбнулась и прикрыла за собой дверь в палату. Сара легла на кровать и выключила лампу, остался гореть лишь ночник. Сара в темноте продолжала смотреть на Роберта, пока не уснула.
А около пяти часов утра, когда палату заполнял дрожащий утренний свет, дверь палаты снова открылась. К кровати Роберта, который продолжал спать, подошла Кэрри Уивер. Она долго смотрела на него. Она-то понимала, из-за чего Роберт совершил самоубийство. И она, и Дональд Онспо. И если Романо скажет, кто довел его до самоубийства...
Роберт беспокойно шевельнулся под ее взглядом.
"Отойди от него", - прошипел кто-то позади Кэрри.
Она обернулась. На кровати сидела взъерошенная Сара. Она рывком поднялась, встала напротив Уивер. Кэрри вспомнила, что это так называемая "невеста" Романо. Та, о которой еще недавно ходило по больнице столько слухов.
"Вообще-то ты должна обращаться ко мне "Доктор Уивер" и говорить мне "Вы", - назидательно заметила Кэрри.
"Хорошо, доктор Уивер. Отойди от него. Немедленно", - процедила Сара.
"Ты что, не слышала, что я сказала?" - подняла брови Кэрри.
"Я слышала. А ты, судя по всему, нет. Я сказала: уходи".
"Да что ты в нем нашла? - Кэрри вдруг тряхнуло от злости, - Что ты над ним... как тигрица над тигренком?! Он же такой злой, жестокий, подлый..."
"Заткнись. Ты ничего не знаешь: ни о Роберте, ни обо мне. Ни о нас. Ты бы никогда не смогла любить по-настоящему, истинной любовью", - очень спокойно произнесла Сара.
Роберт никогда не просвещал Сару насчет личной жизни Кэрри Уивер. И Сара не знала, что удар ее был нанесен точно.
Кэрри переменилась в лице.
"Ах ты..." - она шагнула к Саре. Та вздрогнула, сделала шаг назад.
Роберт во сне тихо застонал.
"Пошла вон", - с холодной злостью приказала Сара. Она еще ни с кем так не разговаривала.
И Уивер ушла, сверкая глазами. В них было обещание грядущих бед и несчастий. Напоследок Кэрри довольно громко грохнула дверью. Романо однако не проснулся.
Сара глазами приласкала его, успокоила. По губам Роберта скользнула тень улыбки. Или показалось? Сара села на край своей кровати и так встретила рассвет.

8. Тигрица над тигренком.
Около восьми часов Роберт открыл глаза и увидел рядом Сару.
"Ну, - Сара попыталась улыбнуться. - Как ты себя чувствуешь?"
"Знаешь, - он усмехнулся, - вчера был не самый мой удачный день".
Сара села на край его кровати.
"Не тошнит?" - спросила она.
"Мм, немного", - он беспокойно завозился.
"Ты пока не пытайся вставать. Ты еще слишком слаб", - напомнила Сара.
"Я вообще-то и сам это чувствую".
Сара зевнула, прикрыв ладонью рот.
"Ты, наверное, почти всю ночь из-за меня не спала, да?" - виновато поинтересовался Роберт.
Его прежний злой накал прошел, он чувствовал только усталость и слабость.
"Да нет, спала немного, - пожала плечами Сара. - А мы... тебя под утро не разбудили?"
"Я сквозь сон слышал что-то..." - неопредленно ответил Роберт и глянул вопросительно.
"Приходила Уивер. Я ее грубо прогнала", - призналась Сара, вспомнив неприятную утреннюю "беседу" с Уивер.
"Умница".
Они помолчали.
"А где Лиззи?" - спросил наконец Роберт, смутно припоминая вчерашнюю (а точнее, уже сегодняшнюю) ссору.
"Она ушла домой. Но, думаю, скоро заглянет", - сообщила Сара.
"Это хорошо. Она, наверное, так злится на меня сейчас".
"Из-за чего?" - спросила Сара.
"Ну... я вчера... то есть сегодня так накричал на нее. Она-то здесь причем".
"Роберт, ты... неужели ты на самом деле хотел убить себя?" - не выдержала Сара, она все еще не могла в это поверить.
Роберт не хотел так жестоко поступать с Сарой, но он все же сказал правду.
"Я и сейчас хочу убить себя", - напомнил он.
Сара закрыла лицо руками.
"Из-за меня, да? - спросила она глухо. - Если бы ты любил меня, ты бы так не говорил".
"Но я и так тебя люблю".
"Да? - Сара подняла на него глаза. - Поэтому-то ты и решил уйти?"
"Знаешь, все так сложно, Сара. Дай мне время, хорошо? Я должен прийти в себя".
Сара встала и подошла к окну.
"Сара. Ладно, я погорячился. Не буду я ничего с собой делать, Сара".
Ее спина закаменела.
"Сара!"
Роберт попытался сесть. И в этот момент дверь раскрылась, вошел какой-то молодой врач. Сара резко обернулась. Врач с удивлением заметил ее.
"Вы не могли бы выйти? - спросил он у Сары. - Мне нужно поговорить с доктором Романо".
"А кто вы?" - поинтересовалась Сара.
"Я доктор МакКинни, психиатр".
Сара оглянулась на Роберта. Тот пребывал в тихой панике. Он умоляюще посмотрел на нее: защити.
"Доктор МакКинни, мы не могли бы поговорить с вами за пределами этой палаты?" - спросила Сара.
"Конечно, если вам так будет угодно", - согласился психиатр.
Сара подмигнула Романо: не бойся, все в порядке. Сара закрыла дверь и посмотрела в глаза доктора МакКинни.
"Вас кто-то вызвал?" - спросила она.
"Да, но, прежде чем отвечать на вопросы, я хотел бы узнать, кто вы".
"Я Сара Бэкетт".
"Вы родственница доктора Романо?" - поинтересовался тот.
Сара надеялась, что Роберт не услышит этих слов, которые она произнесла очень тихо:
"Я - его невеста".
"О. Так какие же у вас ко мне вопросы? Кстати, вы уже знаете, зачем он это сделал?.. Нет? Ну что ж, я это выясню. Ох уж эти самоубийцы, сначала запутаются в себя и своих проблемах, а потом решают все одним взмахом. Ой, простите, я не хотел".
"Кто вас вызвал к Роберту?" - спросила Сара, чувствуя, как холодеют щеки.
"Вас это не касается. Я должен идти к пациенту".
"Кто вас вызвал?" - повторила Сара.
"Доктор Уивер. Пропустите меня в палату. Возможно, доктора Романо нужно положить к нам в отделение, если он опасен для самого себя".
"Уходите, доктор МакКинни. Я вас настоятельно прошу".
"Мисс Бэкетт, вы меня не понимаете? Доктор Уивер велела мне зайти к доктору Романо. И я обязан это сделать, он пытался убить себя, помните? Ему нужен психиатр".
"Не нужен. Мы с ним сами разберемся, что случилось".
Сара знала, что если оставить МакКинни с Робертом, произойдет что-то по-настоящему страшное. Действовать тут нужно очень осторожно, любовью и лаской возвращать Роберта к нормальной прежней жизни. А если позволить чужому человеку вломиться в его хрупкий внутренний мир, который пытается разобраться в себе, то что-то в Роберте окончательно сломается.
"Вы не пускаете меня в палату пациента? В таком случае я вынужден обратится к помощи охраны. И они силой уберут вас с дороги. Вы этого хотите? Или мне просто вызвать доктора Уивер?"
Саре захотелось вцепиться в эту отвратительную рожу.
"Вы уйдете с дороги?"
"Вы не понимаете. Вы не знаете Роберта, он очень сложный человек..."
"...вот я во всем и разберусь".
"Уходите немедленно, доктор МакКинни. Роберт сейчас нуждается не в психиатре, а во мне и докторе Кордей. Мы обойдемся без вашей помощи", - твердо сказала Сара.
"Отлично, - внезапно улыбнулся доктор МакКинни. - Было приятно с вами пообщаться, мисс Бэкетт".
Он повернулся и ушел. Сара несколько секунд постояла и вернулась в палату. Роберт тревожно посмотрел на нее.
"Все в порядке, Роберт, все в порядке, он больше не придет", - успокоила его Сара.
"Сара, пожалуйста, не пускай в эту палату больше никого! - жалобно попросил Роберт. - Ладно?"
"Конечно, Роберт".
Она села рядом с ним на кровать.
"Зачем он приходил?" - спросил Романо.
"Уивер", - коротко обронила Сара.
"Уивер? Что ей еще надо от меня?"
"Роберт, не обращай на нее внимания. Она просто злится".
"Ага, не обращай. Она мне с прошлого мая козни строит", - недовольно сообщил Роберт.
"Успокойся, поспи лучше".
"Я и так уже выспался. А ты, наверное, еще и не завтракала".
Роберт был прав. Мало того, Сара еще и не ужинала вчера.
"Да, не завтракала, - согласилась Сара. - А ты не хочешь есть?"
Романо поспешно ответил:
"Нет, что ты", - при мысли о еде его мутило.
"Тогда я схожу в кафетерий, когда Элизабет придет, - решила Сара. - Кто-то ведь должен с тобой сидеть".
"Зачем со мной сидеть? Я что, маленький?" - возмутился Роберт.
Сара неожиданно сверкнула глазами.
"Да, маленький! Маленький идиот!"
Роберт съежился в предчувствии еще одного скандала.

9. Почти живой мертвец.
Сару прорвало. Все это время она помнила, как вздрагивало его тело после каждого разряда. И теперь она узнает, что ее Роберт сделал это нарочно, захотел уйти, захотел бросить ее совсем одну!
"Как ты мог? Ты обо мне хотя подумал?!" - спросила Сара, вскочив с кровати.
"Я вообще ни о ком не думал", - пытался защититься Роберт.
"Конечно! Ты же эгоист!" - Сара беспокойно заходила по палате.
"Сара, если бы тебе было так плохо, ты бы тоже обо мне не думала!"
"Когда мне плохо, я прежде всего думаю о своих близких! Да, иногда мне было плохо - даже рядом с тобой, - но я не хотела расстраивать тебя даже своей грустью!"
"Поверь мне, Сара, у меня не было другого выхода!"
"А это, конечно же, самый лучший выход: наглотаться таблеток и никаких забот, да?!"
"Не говори так! Ты ничего не знаешь!"
"А ты мне и не рассказываешь! Разве случилось что-то настолько страшное, что нельзя было прийти ко мне, чтобы мы вместе нашли выход?"
"Ты бы тут ничего не смогла сделать!"
"А ты смог, да?"
"Да! Но вы все испортили!"
"А что мне оставалось делать, когда я пришла и увидела, что ты почти мертвый!"
"Ничего! Я же был почти мертвый, а теперь из-за вас я почти живой!"
"Мне что, нужно было спокойно ждать, когда ты умрешь? А как мне потом жить-то - без тебя?!"
"Ну и жила бы! Будто я тебя так сильно нужен!"
"Да, нужен! Потому что я люблю тебя, кретин!" - отчаянно призналась Сара.
Роберт знал, как прекратить эту ссору. Нужно было сказать тихо: "Если ты меня по правде любишь, то прости меня, такого кретина!" Но в Романо вскипела злость.
"Ты любишь кретина, идиота, калеку и самоубийцу? Какая самопожертвенность!" - издевательски воскликнул Роберт.
"Роберт, а тебе самого себя не жалко? Ты сейчас себя в таких красках описал!"
"Нет, не жалко. А тебе, судя по всему, жалко - того, что пришла ко мне тогда в палату!"
"Да, ты был тогда совсем другим!"
"Может потому, что у меня была рука?"
"А может потому, что теперь у тебя есть твоя Лиззи, а я здесь - третий лишний?"
Роберт так удивился, что даже не сразу ответил.
"Дура ты, Сара. Мы с ней просто друзья", - перепуганно ответил он.
"Я, значит, дура? А вы с ней, значит, друзья?" - повторила взвинченная Сара.
"Нет, ты Сара, которую я люблю, а Лиззи - мой друг", - примирительно сообщил Романо.
"Роберт, - Сара неожиданно успокоилась, - ответь на один вопрос... почему я не могу хлопнуть дверью и уехать навсегда к отцу?"
Роберта приморозило страхом. Страхом потерять Сару. А она сама же ответила:
"Потому что я знаю, что тебе без меня будет плохо. И потому что ты смотришь на меня такими глазами".
"Какими?" - выдавил Роберт.
"Как у щенка. И я знаю, что если я сейчас уйду, ты обязательно наделаешь каких-нибудь глупостей. Мне, наверное, не стоило в тебя влюбляться. Тебе было бы лучше с Элизабет".
"Нет! Мне лучше с тобой!"
"Тогда какого черта ты пытался убить себя?" - спросила Сара.
"Потому что мне теперь незачем жить. И я до сих пор хочу доделать начатое, Сара. Вы оживили мертвеца, Сара. Потенциального мертвеца", - Роберт отвернулся к стене.
"Ты опять со своими глупостями! Господи, какое же ты чудовище!"
Сара вдруг вспомнила свои слова, сказанные психиатру: "Мы обойдемся без вашей помощи". Обошлись. "Любовью и лаской", да?
Сара заплакала от своей беспомощности. Отвернулась к окну и заплакала. Роберт услышал ее плач, обернулся.
И тут же его скрутило от ненависти к самому себе.
Сара плакала. Из-за него! Каждая слезинка, что падает с ее щек - из-за него!
Он решил разом разобраться со всеми проблемами и совершил самоубийство, а каково было бы Саре, если бы он умер?! Если бы она пришла, а на диване лежало его холодное, ничего не чувствующее тело? Сколько бы горя он ей принес, сколько бы слез заставил пролить?
"Сара, прости меня", - произнес Роберт.
Сара продолжала плакать, ее плечи вздрагивали.
"Сара, ну, пожалуйста!"
Если она не простит, тогда - все. Потому что она плачет из-за него. У нее есть право не прощать.
"Сара, ну пожалуйста, прости".
Она продолжала плакать.
"Ну Сара. Са-роч-ка... - звал он. - Ну прости, прости, прости, прости-и-и-и".
Она шагнула к окну, прислонилась лбом к холодному стеклу.
"Сара, пожалуйста, сделай со мной, что хочешь, но только прости, по-жа-луй-ста! Сара! Я дурак! Я и в самом деле чудовище! Сара, ну прости-и-и!"
Ничего. В ответ лишь всхлипы.
"Сара, я же прошу прощения. Нет, я молю о прощении".
Он сел на кровати. С досадой посмотрел на капельницу и, дернув рукой, вырвал ее из вены. По руке потекла струйка крови. Роберт спустил ноги с кровати. Палата качнулась на него, но потом встала на место. Романо поднялся на ноги и шагнул к Саре, которая наконец перестала плакать.
Голова резко закружилась, в глазах поплыло, потемнело...

10. Второй приход.
Роберт приоткрыл глаза. И увидел перед собой Сару. Она несколько раз хлопнула его по щекам. Ее губы беззвучно шевелились. Романо тряхнул головой, стараясь унять звон в ушах. И наконец услышал, что говорит Сара.
"Роберт, Роберт!"
"Сара?.." - прошептал Роберт.
"Очнулся наконец, - с облегчением произнесла Сара. - Можешь встать?"
"Н-наверное", - кивнул Роберт, и Сара помогла ему подняться с пола.
Он забрался обратно в постель, чувствуя озноб. Сара вытерла кровь с его руки. Снова ставить капельницу она не стала.
"Я в обморок упал, да?" - слабо спросил он.
Сара кивнула, поправляя одеяло.
"Час от часу не легче. Унижение за унижением", - проворчал Роберт.
"Глупенький, - ласково произнесла она. - Ты еще слишком слаб, неудивительно, что упал в обморок. Я же запретила тебе вставать. Не бойся, это видела только я", - она наконец улыбнулась.
"А ты меня простила?" - вдруг спросил Роберт.
"А ты как думаешь?.. Конечно, простила".
Роберт вздохнул.
"Сара..."
"Все потом. Поспи сперва".
"Хорошо".
Глаза Роберта слипались.
"Роберт, я посижу с тобой, пока ты не заснешь, а потом уйду. Скоро придет Элизабет".
Роберт закрыл глаза. И неожиданно улыбнулся.
"Знаешь, Сара, о чем я вспомнил?.. О том, как мы познакомились..."
Сара стояла рядом с Робертом, он уже почти засыпал. Она отошла к двери, но еще не уходила.
"Ты была такая смешная..." - пробормотал Роберт, проваливаясь в сон.
Сара вышла из палаты Романо, прошла несколько шагов... потом остановилась и быстро вытерла невысохшие следы слез на щеках. Она подошла к стойке регистрации.
"Доктор Льюис", - окликнула Сара.
Та обернулась.
"Сара, можешь говорить мне "Сьюзен", - заметила Льюис и подошла к девушке. - Ну... как он?"
Сара покачала головой.
"Можно... я поговорю с вами попозже. С ним все в порядке, но... - Сара сдерживалась, чтобы не разрыдаться снова, довольно на сегодня слез. - Пожалуйста, доктор Льюис... Сьюзен, проследите, чтобы в палату к Роберту никто не входил".
"Конечно, Сара. А сама-то ты как?" - она взяла холодные мокрые пальцы Сары, покачала ее за руки.
"Держусь, - она всхлипнула. - Вроде бы"
"Сара, тебе нужно успокоиться. Ты, наверное, есть хочешь. Иди, расслабься, выпей кофе. Я прослежу, чтобы к Роберту никто не входил. Иди, не волнуйся".
Сара улыбнулась сквозь слезы.
"Если придет Элизабет - пропусти", - Сара ушла в кафетерий.
Роберт проспал всего пятнадцать минут. Он резко проснулся, сел в постели, тревожно уставившись на дверь. Та открылась, и в палату шагнул доктор МакКинни.

Элизабет последний раз чмокнула Эллу в щеку и поспешила в палату к Роберту. Ее окликнула Сьюзен. Элизабет поморщилась от досады, но подошла к ней.
"Что, Сьюзен?"
"Мм, Элизабет, я не уверена, что правильно поступила, - покраснела Сьюзен. - Сара сказала мне никого не пропускать к Романо, а я..."
"Что?"
"Он говорил так убедительно, я ничего не могла поделать. Он на Уивер ссылался, на Дерада..."
"Кого ты впустила?!"
"Психиатра", - выговорила Сьюзен.
"О господи!.."
Элизабет не хуже Сары знала, что случится с Робертом, если с ним заговорит психиатр. Он всегда считал себя самым нормальным человеком на всем свете. Он никому не позволял усомниться в этом. Да, он пытался убить себя. Но Элизабет знала, случилось что-то настолько плохое, что Роберт уже не представлял своей дальнейшей жизни. В этом должны разобраться Сара и Элизабет, а не психиатр. Он может сломать Роберта. Окончательно сломать.
Элизабет распахнула дверь в палату. Роберт сидел в кровати, остекленевшими глазами уставившись мимо психиатра. Тот с досадой оглянулся на Элизабет.
"Доктор Кордей?"
"Доктор МакКинни... - шелковым голосом произнесла Элизабет. - Что вы здесь делаете?" - она обошла психатра и встала ближе к Роберту.
"Доктор Уивер сказала мне поговорить с доктором Романо. Вы же знаете, он пытался совершить самоубийство, разве это нормально?"
Роберт шевельнулся, вцепился в рукав Элизабет.
"Нормально. А вы - уходите. Мы сами разберемся, что к чему, - пауза. - Уходите. Живо!" - Элизабет сжала губы.
Доктор МакКинни поднялся со стула.
"Отлично. В следующий раз я приду с доктором Уивер", - заметил он, его ноздри раздувались от гнева.
"Ага, и не забудь передать ей, что она..." - Роберт открытым текстом сообщил, кто такая Кэрри Уивер.
Как только дверь за психиатром закрылась, Элизабет возмутилась:
"Роберт!"
"Что? - он поднял на нее невинные глаза. - Я не прав?"
"Прав. Но только не в таких выражениях!"
Они помолчали. Потом Элизабет села рядом с ним.
"Он что-то успел у тебя спросить?" - мягко спросила Элизабет.
"Еще бы. Но я молчал. Я не хочу с ним разговаривать... - он немного помолчал. - Элизабет. У Сары я уже просил прощения. А теперь прошу у тебя: прости меня, пожалуйста".
"Конечно, Роберт", - изумленно ответила Элизабет.
"Я еще и накричал на тебя ни за что... Прости".
"Я уже простила. Но... ты не мог бы ответить мне... на один вопрос?" - спросила Элизабет осторожно.
"На какой вопрос?" - подозрительно спросил Роберт.
"Зачем ты это сделал?"

11. Мы с Сарой все поправим.
Роберт опустил голову.
"Сделал и сделал. Теперь уже ничего не изменишь", - прошептал он.
"Но мы с Сарой должны знать, почему. Мы хотим помочь тебе".
"Я не хочу об этом вспоминать".
Элизабет привлекла Роберта к себе, положив его голову себе на плечо. Это было так естественно, что Романо даже не сопротивлялся.
"Расскажи. А мы с Сарой все поправим", - мягко попросила Элизабет.
Элизабет, обнимая Роберта, тихонько покачивала его из сторону в сторону. И Роберт прошептал, пряча лицо в ее волосах:
"После того, как я ушел тогда из ординаторской... меня вызвала к себе в кабинет Уивер. Там был Онспо. Они сказали, что я убил этого пациента. Это ведь Онспо помешал мне спасти его... Дональд запретил мне заходить в оперблок... и носить хирургический костюм".
Элизабет знала, насколько Роберт любит хирургию, но не до такой же степени, чтобы...
"А потом они уволили меня на месяц".
Элизабет нахмурилась: "Но все равно это еще не повод убивать себя..."
"И Уивер сказала мне, что я больше не главный врач приемного отделения".
Элизабет застыла.
"Лиззи, что я буду делать простым врачом? Я же ничего не могу делать! - отчаянно прошептал Роберт. - Она думает, что я так огорчился из-за того, что люблю власть. Это она любит власть, она хочет меня совсем выжить из моей больницы... Она, наверное, так разочарована, что я не умер. Она ведь меня просто ненавидит".
"Какая она... стерва... - сквозь сжатые зубы проговорила Элизабет, еще сильнее прижимая к себе Роберта, словно это могло защитить его ото всех нахлынувших бед. - Она приходила сюда, Роберт, когда ты еще не приходил в сознание. Хотела узнать, как ты. Если бы я знала!.. Я бы ей все волосы выдрала!"
"А ты бы сломала костыль о ее спину?" - поинтересовался Роберт.
"С удовольствием, - со злостью сказала Элизабет. - Ну ничего, я с ней поговорю".
"Думаешь, она тебя послушает? К тому же Онспо заодно с ней... - Роберт вздохнул. - Может мне лучше уйти из больницы?"
"Не смей такое говорить", - твердо сказала Элизабет.
Она продолжала покачивать его, пока не заметила, что Роберт задремал. Элизабет гладила его по голове. Одной рукой она продолжала обнимать его, другая же скользнула по плечу, широкими кругами по спине, по бедру... Роберт перестал дышать, он уже не спал.
Тут Роберт дернулся, как от удара током. В палату вошла Сара. Элизабет, оглянувшись, поспешно отпустила Роберта. Он испуганными глазами следил за Сарой. Та устало опустилась на вторую кровать, посмотрела на Элизабет и Роберта.
"Мм, Сара, - начала Элизабет, - ты знаешь, что сюда приходил доктор МакКинни?"
"Что?!.. - Сара привстала и тут же села обратно. - Я же знала, что не нужно оставлять Роберта одного! Но я же сказала Льюис!.."
"Не бойся, Сара, он от меня ничего не узнал, - чуть улыбнулся Роберт. - Но пытался. Задавал всякие дурацкие вопросы... Почему он думает, что я ненормальный? Нормальные - это те, кто по-идиотски улыбаются и радуются жизни, какой бы паршивой она не была?.."
"Успокойся, Роберт, - попросила Сара. - Не обращай на МакКинни внимание. Мы-то знаем, что ты, слава Богу, нормальный".
"Роберт мне рассказал, почему он это сделал, - заметила Элизабет, незаметно сжав под одеялом руку Роберта. - Роберт, можно рассказать Саре?"
"Конечно. Только не сейчас. И не здесь. Я не хочу это слышать еще раз".
Сара встревоженно посмотрела на Элизабет. Та глазами показала на Романо: "Потом".
"Роберт, ты не хочешь есть?" - спросила Сара ласково.
"Нет. Я даже думать об еде не могу", - покачал он головой.
"Спать не хочешь?" - спросила Элизабет.
"Нет, я уже выспался".
"Может тебе что-нибудь принести?" - в свою очередь предложила Сара.
"Мне ничего не надо", - соврал Роберт.
На самом деле больше всего на свете ему хотелось, чтобы Элизабет сейчас не было. Чтобы Сара села рядом с ним, положила свою ладонь ему на лоб. Чтобы никто их не беспокоил. Чтобы в палате стояла тишина. Лишь их шепот...
Нет, он ничего не имел против Лиззи. Просто ему хотелось, чтобы все было, как раньше, когда он лежал в палате после несчастного случая...
В наступившей тишине Элизабет заметила:
"Роберт, тебе нужно поставить капельницу. Я позову медсестру".
"А Сара? - спросил Роберт. - Она разве не медсестра?"
Ему очень не хотелось, чтобы к нему кто-нибудь входил, кроме Элизабет и Сары. Женщины переглянулись. Сара поднялась.
"Лиззи. Ой, то есть Элизабет".
Роберт удивленно посмотрел на Сару. "Так, я что-то явно пропустил, пока валялся без сознания..." - подумал он озадаченно.
"Ты можешь принести все необходимое?"
"Сейчас, Сара".
Пока Элизабет не было, Роберт спросил, не веря своим глазам:
"Вы с ней... подружились?"
"А что нам оставалось делать? Волчицами смотреть друг на друга, когда с тобой такое? Или ты не рад?"
"Очень рад", - серьезно ответил Роберт.
После того, как Сара поставила Романо капельницу, Элизабет осчастливила его своим уходом. Она вскочила со стула.
"Роберт, прости, но мне пора в оперблок. У меня же сейчас операция, я чуть про нее не забыла".
"Было бы хуже, если бы ты про нее совсем забыла", - заметил Романо.
"Верно!" - Элизабет вылетела из палаты.
И Сара с Робертом остались одни. Сара села рядом с Робертом на край кровати, положила свою прохладную ладонь ему на лоб. В палате стояла тишина, из коридора доносились глухие звуки повседневной работы приемного отделения. А в палате стоял лишь их шепот.

12. Никто. Никогда.
До самого вечера ни Сара, ни Элизабет не оставляли Роберта одного, сменяя друг друга. Лишь один раз вышли из палаты вдвоем и, стоя у двери, Элизабет поведала ей о причине попытки самоубийства Роберта. Сара отреагировала спокойно. Быть может потому, что всегда ненавидела Уивер. А еще она просто устала переживать...
Иногда они сидели с Романо вместе, ненавязчиво заботясь о Роберте и пытаясь немного оживить его. Тот "не оживлялся", лишь странно смотрел на них. Никто из посторонних больше в палату не входил.
Элизабет поднялась со стула лишь поздно вечером, после того, как ей позвонила Крис, которая укладывала спать Эллу. Элизабет пожелала Роберту и Саре спокойной ночи и поспешно удалилась. Сара пыталась продолжить разговор с Романо, но, почти не прекращая, зевала.
"Да иди ты спать! - не выдержал Роберт. - Иди, не мучайся. Только убери это безобразие", - он кивнул на капельницу.
Сара согласилась с ним и, убрав "безобразие", легла на соседнюю кровать.
"Если что-то будет надо... разбуди..." - успела она сказать, прежде чем уснуть.
Роберт тоже заснул. И тут же погрузился в очередной кошмар... Роберт проснулся в холодном поту, когда в палате уже стемнело, было около двух часов ночи. Сара на соседней кровати вздрагивала от холода. Она лежала поверх одеяла, в джинсах и тонкой желтой кофточке. Роберт поднялся с постели, взял свое одеяло и укрыл им Сару. Несколько секунд Романо смотрел на нее, потом забрался к ней в кровать. Сара машинально обняла его. Стало хорошо...
Около семи часов утра, Сара приоткрыла глаза и увидела рядом с собой спящего "гостя".
"Эй, соня", - ласково прошептала Сара.
Роберт приоткрыл глаза.
"Сара..." - заулыбался он.
"Как ты спал?" - поинтересовалась она.
"Вторую половину ночи - просто замечательно. А ты?"
"Мне снился такой хороший сон, - закрыла глаза Сара. - Про нас с тобой... Говорят, сны сбываются".
"Только бы мои сны не сбывались", - проворчал Роберт.
Сара встревожилась, приподнялась на локте.
"Опять кошмар приснился?"
"Как обычно. Я уже привык. Каждую ночь - канал ужасов".
"Снова про... вертолет?" - опасливо спросила она.
"Н-нет. Мне такие сны уже давно не снятся", - уклончиво ответил Романо.
"Тогда про что?" - нахмурилась Сара.
"Про тебя, - наконец признался Роберт, отвернувшись. - Что с тобой что-то случается... страшное... И что мы больше не вместе..."
"Не бойся, Роберт, я всегда буду с тобой, - пообещала Сара. - И со мной ничего не случится".
"Я тоже всегда так думал".
"Как ты себя чувствуешь?" - продолжила опрос Сара, как ни в чем не бывало, игнорируя последние слова Романо.
"Лучше, чем вчера. И я не хочу есть", - ответил Роберт, предупреждая ее следующий вопрос.
"Хорошо, поешь, когда приедем домой", - согласилась Сара.
"Домой? Правда?" - лицо Романо просветлело.
"Конечно. Сегодня поедешь домой", - обрадовала его Сара.
"Наконец-то. А когда?"
"Думаю, днем... Не делай такое лицо, ты и сам не заметишь, как пролетит время".
"Только пускай психиатр не приходит!"
"Никаких психиатров, обещаю".
"Да-а-а? В прошлый раз ты мне тоже обещала, и что?" - возмутился Романо.
"Ну, прости, прости, не уследила. Успокойся ты".
Они помолчали. Роберт смотрел в потолок, а потом тихо заметил:
"А ты знаешь, что год назад я стоял на краю крыши и хотел прыгнуть. Я почти прыгнул с девятого этажа, Сара. Но не смог... испугался".
"Я больше никогда тебя не оставлю, - произнесла Сара, закаменев от страха. - У тебя поразительная способность влипать в разные неприятности. И больше никогда так не делай. Хочется откуда-нибудь прыгнуть или чем-нибудь отравиться - иди ко мне, все сделаем вместе".
"Не шути так, - попросил Роберт. - И я обещал, что больше никогда так не сделаю".
"Роберт, теперь мне кошмары будут сниться. Про тебя".
"Не будут. Я уверен, тебе будут сниться только хорошие сны. Потому что ты вся - хорошая".
"А ты просто кошмарный человек, - заметила Сара. - Ладно, пойдем-ка к себе. Скоро Элизабет придет, наверное".
Она поднялась с кровати и помогла встать Роберту.
"Ложись, можешь еще поспать, если хочешь", - сказала она, укладывая Романо на его кровать.
"Чтобы ты опять называла меня "соней"? Ну уж нет. Я уже выспался".
"В таком случае подождем Элизабет", - решила Сара и, достав из сумочки расческу, стала приводить в порядок свои растрепавшиеся за ночь светлые волосы.
Роберт любовался Сарой. Та поймала его взгляд и заколола на голове волосы. Такая прическа ему никогда не нравилась. Но сейчас он ничего не сказал по этому поводу.
"Знаешь, Сара, почему я всегда с тобой ругаюсь?" - задумчиво спросил он.
"Всего два раза", - напомнила Сара, садясь на вторую кровать.
"Но эти два раза я вел себя просто отвратительно".
"Хорошо, что ты это понимаешь".
"Понимаю. Знаешь, почему я так себя веду?"
"Понятия не имею", - честно ответила Сара.
"Потому что я до сих пор не могу поверить, что ты, такая замечательная, добрая, ясная, смогла полюбить такое чудовище, как я".
"Ты не чудовище. У тебя комплексы. Ты вбил себе это в голову. А точнее говоря - это тебе вбили в голову те, с кем ты работаешь".
"Нет, просто они меня таким видят, но это неважно. Сара, я каждый день боюсь, что все кончится. Мне поэтому и снятся эти кошмары. Мне кажется, что с тобой случиться что-нибудь страшное. Или что ты уйдешь от меня. Со мной никто не может находиться больше месяца. Это проверено".
"Однако я с тобой уже гораздо больше месяца, - успокоила его Сара. - И я от тебя не уйду. Никогда".
"Я не верю. Ты же не можешь быть со мной всегда", - печально произнес Роберт.
"Могу", - уверенно кивнула Сара.
"Всю жизнь?" - недоверчиво переспросил Романо.
"Да".
"Я не верю. Такого не бывает. Вернее бывает, но только в сказках. А я в них давно не верю".
В наступившей тишине открылась дверь, вошла Элизабет.
"Доброе утро! - улыбнулась она. - Роберт, как ты себя чувствуешь?"
"Прекрасно".
"Отлично. Я тебе кое-что принесла", - она достала из сумки несколько медицинских журналов и кинула их на одеяло Романо.
"О, спасибо!" - он подхватил один и уткнулся в него носом.
"Ну все. Теперь до него не докричишься, - вздохнула Сара. - Л... Элизабет, ты надолго?"
"Нет, я только узнать, как дела. Роберт завтракал?"
"Отказывается. Дома уж я на него насяду. Ты когда освободишься?"
"Около полудня. Тогда и отвезем Роберта домой, на моей машине, хорошо?"
"Конечно, - Сара посмотрела на Романо, который читал журнал, и, понизив голос, поинтересовалась. - Как ты думаешь, он нас слышит?"
"Конечно, - ответил Роберт, не поднимая глаз. - Я не глухой".
"Ты точно не хочешь есть? Я могу тебе что-нибудь принести", - предложила Элизабет.
"Нет, я не хочу есть", - он покачал головой.
"Что-нибудь сладкое", - добавила Сара, переглянувшись с Элизабет.
"Я уже все сказал".
Женщины закатили глаза.
"Ладно, я побежала", - и Элизабет вышла из палаты.
"И почему ты отказываешься есть? - спросила Сара со стоном. - Мы так стараемся, а ты не можешь доставить нам радость".
"Вы бы обрадовались, если бы я что-нибудь съел?" - приподнял бровь Роберт.
"Конечно. Мы ведь заботимся о тебе и хотим, чтобы ты скорее поправился".
Роберт бросил журнал, отвернулся к стене. "Ну что я опять не так сказала!" - мысленно взвыла Сара.
Она осторожно пересела на кровать к Роберту, коснулась его плеча.
"Я... чем-то тебя обидела?"
"Вовсе нет", - дернул плечом Романо, пытаясь сбросить ее ладонь.
"А что тогда?"
"Ничего".
"А все же?"
Он повернулся.
"Зачем вы так со мной... надо мной... кудахчете?"
"Мы не... мы просто заботимся о тебе!"
"Не надо обо мне заботиться! Я прекрасно могу обойтись и без вашей помощи!"
Сара уже была готова закипеть, но заставила себя остановиться.
"Ты опять? - почти спокойно спросила она. - Опять играешь в "Красавицу и Чудовище"?"
Роберт остановился.
"Хватит уже, Роберт! Еще раз я такое услышу! Из-за чего ты опять начал?"
Роберт помолчал немного, а потом прошептал:
"Потому что со мной так... еще никто... никогда..."
Сара сразу поняла, что имеет в виду Роберт под "так". Никто так не заботился, никто не волновался, никто не любил...
"Совсем никто?" - еле слышно спросила она.
"Нет... - Роберт покачал головой. - Только мама..."

13. Возвращение домой.
Роберт сидел в кровати, укутанный одеялом по пояс, и бездумно листал журналы. Сара недавно ушла, поэтому он скучал. Скоро они должны поехать домой. Дверь открылась. Романо вздрогнул, поднял глаза.
"Наконец-то твои телохранительницы тебя покинули", - растянула губы в улыбке Кэрри Уивер.
"А ты уж тут как тут", - спокойно заметил Роберт, отложив журнал.
"Да, потому что нам нужно поговорить. Наедине", - она встала над ним.
"Может сядешь?" - вежливо предложил он.
Уивер пододвинула стул и села.
"Ну... и как ты себя чувствуешь?"
"Учитывая тот факт, что я жив, это тебя разве волнует?" - усмехнулся Роберт.
"Ну а все же?"
"Мозг не задет. Я сильно тебя огорчил?"
"Перестань, Роберт. Я пришла серьезно с тобой поговорить".
"О чем же? Не тормози, ты же главный врач больницы, у тебя много дел", - Романо улыбнулся.
Лицо Уивер исказила быстрая улыбка.
"Ты уже кому-нибудь рассказал о нашем разговоре?" - спросила она тихо.
"Нет, - не моргнув глазом, солгал Романо. - А что, надо?"
"Я так и думала. Никому не говори об этом, могут неправильно истолковать".
"Что именно могут неправильно истолковать?" - переспросил Роберт, не переставая улыбаться.
"Ну... могут подумать, что из-за этого ты решил отравиться".
"Тебе, конечно, виднее, - Романо склонил голову набок. - Но дело в том, что Сара спрашивает, почему я это сделал. А ей нужно знать, не находишь?"
"Не нахожу, - она встала и наклонилась над Робертом. - Если ты кому-нибудь скажешь..."
"То что?" - Роберт улыбнулся еще шире. Этот разговор его забавлял.
"То тебе будет очень плохо".
"Хуже быть не может, будь спокойна. К тому же, все равно узнают, что я больше не главный врач приемного отделения".
"А вот тут ты ошибся, Роберт. Ты все еще главный врач приемного отделения. Мы с Дональдом позаботились об этом сразу же, как только узнали, что ты выжил".
"К вашему вели-и-и-кому огорчению", - ввернул Роберт, скрывая свое изумление и радость.
"Заткнись. Так вот. Этого разговора не было. Я не знаю, зачем ты решил покончить с собой. Придумывай сам".
"А зачем мне придумывать, если я знаю, - пожал плечами Роберт. - И хватит нависать надо мной, не впечатляет".
"Придумай. Что-нибудь. Другое", - отчеканила Уивер.
"Лень", - фыркнул Романо.
"Мерзавец ты, Роберт".
"Благодарю".
"Если я узнаю, что ты кому-нибудь рассказал правду..."
"То ты убьешь меня. Ясно. Но одно "но": я люблю говорить правду".
Уивер сжала его руку.
"Ты - слышал - что - я - сказала - Роберт?" - глаза ее сверкнули.
"Слышал, - поспешно сказал Роберт, морщась. - Отпусти".
Уивер разжала пальцы. На его руке остались белые пятнышки.
"Значит, никто не узнает об этом?"
"Думаешь, что это ты довела меня до самоубийства?"
"А это не так?" - с хорошо замаскированной надеждой спросила Уивер.
"Так, конечно же, так. Я буду молчать при одном условии", - сумрачно сказал Роберт.
"Ты не в том положении, чтобы ставить условия. Говори".
"Ты попросишь у меня прощения".
"Что?!"
"У тебя проблемы со слухом? Я сказал: я буду молчать, если ты попросишь у меня прощения", - повторил Роберт.
Уивер сжала губы.
"Х-хорошо, - наконец выдавила она. - Я прошу у тебя прощения, счастлив?"
"Я бескрайне счастлив, Кэрри. Но я не прощаю тебя".
Уивер шагнула к двери.
"Не забывай о своем обещании!"
"Ладно! Но я обманул тебя".
Она резко обернулась.
"Я соврал, сказав, что люблю говорить правду. Я еще ужасно люблю лгать".
"В каком смысле?"
"Я уже рассказал Элизабет. А та рассказала Сара. Они знают", - Роберт улыбнулся.
"Какой ты... мерза-а-авец".
"Повторяешься, Кэрри. Иди по своим важным делам".
Ей ничего не оставалось делать, кроме как уйти. Роберт поглядел на красные следы на своем запястье. Покачал головой. Через несколько минут вернулась Сара.
"Что-то случилось?" - тут же спросила она.
"С чего ты взяла?" - удивился Роберт: откуда она узнала?..
"По лицу вижу".
"У меня обычное лицо. А у тебя уже паранойя".
"Видимо, ты уже приходишь в себя. Снова остер на язык".
Роберт вспомнил недавний разговор с Уивер. Да, он уже оправляется после случившегося... это точно.
"Одевайся, радость моя, поехали домой".
"Уже?" - обрадовался Роберт.
"Да. Одевайся".
Но пока Роберт одевался, он все мрачнел и мрачнел. Сара помогла ему справиться с пуговицами на рубашке и только тогда спросила:
"Что случилось, Роберт?"
Он не стал отпираться, что ничего не случилось.
"Мы сейчас... - он сглотнул, - через приемное отделение пойдем?"
Сара все поняла.
"Да, Роберт. Ты... боишься, что на тебя будут все смотреть, да?"
Он кивнул, надевая свитер.
"Роберт, но я же не могу приказать всем закрыть глаза. Никто не будет на тебя смотреть, а если и будут... Сьюзен, например, беспокоилась о тебе, спрашивала, как ты".
"Сьюзен - это Сьюзен. Она одна такая. А остальные... - он поморщился. - Ты же их знаешь. Особенно Пратт. Они будут злорадствовать и смеяться".
"Но они же не звери!" - вырвалось у Сары.
"Нет. Просто они считают таковым меня, - спокойно заметил Роберт. - Мы идем?"
"Сейчас, Элизабет спустится, - сообщила Сара. - Роберт, ты... не бойся".
"Я уже привык. Просто..." - он замолчал.
Сара молча обняла его. Так они просидели до прихода Элизабет. Как только она вошла в палату, Роберт высвободился из теплых объятий Сары. С ее помощью надел пальто. Сара и Элизабет тоже надели верхнюю одежду.
"Ну, готов?" - прошептала Сара.
Роберт с безнадежностью кивнул. И вцепился в руку Сары.
Так они вышли из палаты. Они прошли через приемное отделение шеренгой: Романо по середине. На них кидали взгляды, и взгляды эти тут же упирались обратно: в пациентов, в карты, в мониторы, в пол... Но некоторые позволяли взглядам задержатся. Некоторые медсестры зашушукались, но про Роберта ли, неизвестно.
Романо шел, глядя только перед собой. Элизабет и Сара пытались вести себя так, словно ничего и не случилось. Но, когда они добрались до выхода, Пратт довольно громким шепотом заметил:
"О, идет наш самоубийца".
Роберт не вздрогнул, не сбил шаг. Он вышел из больницы, до онемения сжимая пальцы Сары. Только в машине Сара осмелилась посмотреть на него. Глаза его смотрели в никуда.
"Ты же не обратил внимание на слова этого идиота?" - жалобно спросила она.
"Нет, конечно", - невыразительно ответил Романо.
"А где Элизабет?" - встревожилась Сара.
А Элизабет отстала. После слов Пратта она остановилась, подождала, пока Романо и Сара выйдут из больницы. А потом решительным шагом направилась к Пратту. Тот ухмылялся, понял, как задели его слова Романо (не остановился, не накричал, значит - задели). Он удивился, заметив, что перед ним стоит Элизабет. Она сдерживала свой гнев.
"Что-то случилось, доктор Кордей?" - лениво поинтересовался он.
"Сейчас - случится!"
И она, размахнувшись, вкатила ему оплеуху. Тут же Элизабет повернулась и вышла вслед за друзьями.
"Роберт, ты как?" - спросила она, садясь за руль.
Все тем же безразличным тоном Роберт поинтересовался:
"Почему все считают, что слова Пратта меня задели?"
Ни Сара, ни Элизабет не нашли, что ответить. По ветровому стеклу скребли снежинки. Роберт смотрел за окно. Сара мягко сжала его руку, он убрал ее. В зеркале Сара поймала намокшие глаза Элизабет.
Они подъехали к дому. Элизабет сослалась на дела и уехала. Сара с молчащим Робертом подошли к крыльцу. Сара извлекла из кармана ключи, открыла дверь, пропустила вперед Романо. Пока они раздевались, она наконец спросила:
"Ты так и будешь молчать?"
"Нет. Жить-то надо. А я жить молча не умею".
"Может поешь?" - спросила Сара, когда Роберт прошел в гостиную.
"Нет", - он помедлил и стал подниматься по лестнице.
"Куда ты?" - встревожилась Сара.
"Спать хочу", - соврал Роберт.
Он действительно прошел в спальню, действительно разделся, действительно лег в постель. Но не спал, смотрел в потолок. Неужели этого всего уже не было, если бы он тогда умер?..
Когда Сара через полчаса заглянула в спальню, Романо уже спал.

<< Предыдущая часть - Следующая часть >>

Оглавление

Пол МакКрейн. Неофициальный сайт.
Made by Paduya